МИХАЭЛЬ ШЕРБ

вернуться к списку авторов →

* * *

Подождите немного. Совсем ведь немного осталось,
И пройдут карантинные дни.
И уйдут неизвестность и страх, и вернётся усталость,
И тогда мы поймём наконец-то, что были они
Из счастливейших дней нашей жизни, нежданным наследством,
Неожиданным детством,
Когда неизвестный Большой
Разрешил насладиться последней бесснежной весной,
Повелел нам остаться в закрытом снаружи дому,
Опасаясь чего-то, понятного только ему.

И тогда, оказавшись как будто в далёкой эпохе
Безнаказанных шалостей, мы
Под взаимные охи и вздохи,
Про себя восторгаясь, что пали бесплотные стены тюрьмы,
Возмущались притворно, грустили и били на жалость,
Но взахлёб наслаждались
Пёстрой вольницей жизни. Избавлены от кутерьмы,
От сети обязательств,
От рваной котомки работы,
Мы бездумно бросались
В запретные водовороты
Наших снов сокровенных, подавленных наших желаний,
В полусонное счастье совместных закатных камланий.

Мы заплатим за всё –
За отсутствие пут и оков,
Мы заплатим за всё –
До зияющих ртов кошельков,
До шершавости рук,
Неспособных держаться за грани обрыва,
До потёртости брюк
Мы заплатим – и скажем спасибо!

Мы заплатим за всё, и с лихвою заплатим – потом.
А пока пусть весна прорывается сквозь чернозём
Наших жизней, сквозь лица, сквозь наши нелепые сны.
Карантинное детство продлится. К концу карантинной весны
Мы почти что больны и едва ли способны ходить,
Но уже созидаем миры, – и они высыпают, как сыпь
На сияющей коже грядущих неведомых дней.
Карантинное детство – взросление новых людей.

* * *

Удручён карантином глобальным,
Как и все, я сижу под замком,
А из города веет вокзальным
Сладковатым посмертным дымком.
Разговоров кудрявые стружки, –
В них першит недосказанный слог…
Я б от времени, как от горбушки,
Отщипнул бы изрядный кусок.
Пусть апрель с кисловатою миной
Учит нас, что и это пройдёт,
Что в зарёберных тёмных глубинах
Источается радости мёд.
Переждать, не попасть в заварушку…
Пыль уляжется, станет видней…
Мы ведь только опилки и стружки
Под копытами резвых коней.
Эти дни – и они богоданны,
Их хулить и порочить – не смей!
В окнах клёны читай да платаны, –
От стволов до мельчайших ветвей.
А уж я-то ругать их не буду,
Лучше всласть пообщаюсь с женой,
Или вымою пол и посуду,
Или съем бутерброд с ветчиной.

ЦИКЛ «ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ПАНДЕМИИ»

1. довоенное

Синька, чернила, мёд –
Тот, довоенный мир.
Мел или самолёт
Чертит прямой пунктир?

Россыпью на полу
Хрупкий петит газет.
Пыльный кристалл в углу –
Окаменевший свет.

А на верандах дач
Лечит детей во сне
Ворон, картавый врач,
Чеховское пенсне.

Будем гулять в саду,
Будем смотреть потом,
Как из воды в пруду
Строят мальки свой дом.

Стен невесомых стон,
Мелкая дрожь мольбы,
Лики святых икон,
Их голубые лбы.

2. небо и земля
Когда земля стала синей,
Мы сначала подумали, что она отражает небо,
Подобно зеркальной пластине,
Но наша старая верба
В ней не отражалась,
И облака по земле не скользили тоже.
Просто, когда у смерти вырвали жало,
Земля стала похожа
На то, что выше, словно ещё один дар
Тем, кто выжил. Дети мазали кожу
Синей грязью, разыгрывали «Аватар».
Распаханная равнина
Напоминала застывшее море.
Асфальт стал цвета аквамарина,
А стены домов слегка отдавали лазоревым.
Мы боялись сперва, что посинеют растения –
Это было бы, пожалуй, слишком для нас.
Казалось, во всей природе не осталось коричневого и серого,
Кроме цвета твоих и моих глаз.

3. двое
Как неэтично узнать финал,
Словно чужому сказать «люблю»!
Вот он прижался к ней и обнял.
Можно, я время им остановлю?
Чтобы судьбе вопреки возник
Мой хэппи энд для двоих дражайших.
Я для того забираю в стих
Этих, от жажды ещё дрожащих,
Званных, висящих на нити жеста
Над бездной метаморфозы,
Чтобы продлить им время и место,
Чтоб рукавом не размазать слёзы.

4. слияние
Знаете, почему у меня хорошее настроение?
Потому что после чумы и землетрясения
В наших телах наконец-то стали расти растения!
Да-да, приживаются массово и с лёгкостью
Заменяют бронхи, трахею и лёгкие,
Подают кислород по стеблям прямо к нейронным синапсам,
Зеленеют внутри, занимаются фотосинтезом.
Вместо лёгких у почтальона теперь – кленовая крона,
У соседа-пенсионера – мимоза,
А у моей парикмахерши – расцвела роза,
И когда она начинает на жизнь роптать,
Лепестки вылетают у неё изо рта.
Совершенно бессмысленно стало вызывать кого-либо на дуэль.
Ну, прострелишь берёзу, или, к примеру, ель,
А у ней ещё сотни здоровых зелёных ветвей,
Даже укус комариный – и то больней.
Ну а ежели вырастить в лёгких куст олеандра,
Можно в открытом космосе жить без скафандра,
Навсегда позабыв про вдох и, тем более, выдох,
Озирать пол-Земли, наслаждаясь чудесным видом.
Или вот к слиянию еще одна мотивация –
Представьте, насколько приятнее станет нам целоваться,
Дыша ароматами мяты, сандала и туи,
О, Боже, какие будут прекрасные поцелуи,
Когда целуются не губами да языками,
А только ветками, листьями и стеблями!

Весна 2020

Об авторе:

вернуться к списку авторов →