ЭМИЛИЯ ДЕМЕНЦОВА

вернуться к списку авторов →

КОРОНАВЫБОРЫ

Интерфакс сообщает: В ЦИК подтвердили рекомендации устроить
голосование по Конституции на открытых площадках.
Вместе с Роспотребнадзором комиссия предлагает
растянуть голосование на несколько дней…

На открытых пространствах закрытой страны
Голосить – не моги, голосуй и ни-ни.
Выполняй гражданин долг свой электоральный,
Не кляня ни судьбину, ни жребий ректальный.

Прочь, COVID, дефицит и истекший лимит!
Голос сдай, чтоб достойно прошел плебисцит.
Обеспечит ЦИК доступ на мостки и помосты
Голосуй! Выбируй! Вотируй! Хоть с погоста…

В шатрах и палатках,
На открытых площадках,
В шалаше, юрте, чуме, под тентом.
Но не по разнарядке,
А от чувств, без остатка
Голос сдай за обнуль президента.

Кто бы что там ни тявкал,
Кто б ни портил всем явку,
В прах ругая житье наше куцее,
Но свой голос с доставкой,
Чтоб пошла на поправку,
Ты отдай дорогой Конституции!

Плац, барак иль вольер,
Паперть иль бельведер, –
Все подходит под норматив цуЦИКа.
В павильонах и кущах, –
Бюллетеней погуще:
Верь в КОИБ без оглядки на штуцера.

И еще есть локация,
Как раз по ситуации.
Избирком пусть возьмет на заметку
Инд.подход, свежий воздух и взгляд в небосвод, –
Гарантирует все это нам эшафот.
Важно лишь протирать табуретку.

ЧТО МОЖЕТ ВЫЙТИ ИЗ КАРАНТИНА?

Что может выйти из КАРАНТИНа?
ИКРА и АРАК, и вязкость ТАНИНа,
НИТКА и ТКАНИ, КАНТ и КАНАТы,
АНИ’КА-ТИРАН с козырною КАРТой.

Японская ТАНКА или ТАНКИ по площади;
АРКА триумфа, АРКАН для лошади;
ТИК или ТАК, ТРИК или ТРАК,
И ТИК от того, что в душе не ТАК.

АРТ как обстрел или искусство;
АНТИК как редкость и отсталости чувство
При взгляде на РАТНИКов, пустых, как ТАРА,
Ручных и болтливых, как птицы АРА.

КАНТРИ, РАКИТА, весны КАРТИНА,
Но КАРА КАРАТом неискупима;
И давит ТАРАНом, и липнет как ТИНА,
И снова НАКАТом, как у Тарантино.

В КАИРе, на КРИТе или в ИТАКе
ТИАРы владелец проснулся в РАКе.
Перебрал или спутал АИ с АИРОМ,
И в миру беспокойном покоится с миром.

Жажду кармина не снять КАНАРИНО,
И КАИН скитается в мозгу, ставшем ТИРом,
И РАНА исходит одним лейтмотивом:
Кто сможет выйти из карантина?
Кто сможет выйти из карантина?
Кто сможет выйти из карантина?

«ДАВАЙ ЗАКУРИМ!» // АНТИАНТИТАБАЧНОЕ

Дисклеймер: Следующий текст содержит сцены курения табака, что является не пропагандой, но неотъемлемой частью художественного замысла…

«Жив курилка!», – приветствовать будут потомки
Тех, кто выжил в COVIDистой головоломке,
Ведь по данным журналов коронаболячка
Не выносит решительно дыма табачного.

И теперь у нас Содом – дым столбом,
Дым бесстыжих глаз неймёт, так что вот.
Что нет дыма без огня – это да.
Только лучше папироска, крематорных отголосков.

Стрельнуть сигаретку – выстрел по вирусу.
В дыму и пламени нас накося выкуси.
«Развеяться облаком дыма, чем по ветру», –
«Приятней» и подпись – «ГробОвых дел мастер из Ковентри».

Чтоб близких избавить от причитов гундосых,
Мол, не докурил товарищ последней папиросы –
Лучше дымный дух, чем гроба ладан
Да и песенный мотив прошлым задан:

(на мотив песни «Давай закурим!»)

«В красном углу дома лик и антисептик,
В прессе некрологи, а с трибун «Не ссать!»,
Карантин повсюду, приуныл и скептик,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.

О рукокрылых жарящих,
Из УханЯ товарищах,
Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.
Вспомню QR-мету, толпу у турникетов
И экспертов-медиков, велевших, закурить.

Давай закурим, товарищ, по одной,
Давай закурим, товарищ мой!»

(на мотив «Интернационала»)

«Это есть наш последний и решительный бой»…
Прощай же, COVID -19, ты дал всем прикурить, вали! Ты нам на кой?!
Бери шинель, пошли домой!
– Дашь прикурить?
«Пой песню, пой!»
– Прости, я вейпер!
Атас! Чумной!

КАРАНТИН НАКАНУНЕ ПЕСАХА

Исход уж близок. Выхода нет.
Будни и выходные вымазаны в один цвет:
Слушая утрений covidпросвет,
Прислушиваться к внутренностям: симптомов нет?

В седьмом часу, как Онегин, (а нах?) анахорет.
Око зрит заоконное и на окне первоцвет.
Промискуитет влечет менее, чем иммунитет.
Не депутатский, личный – от вирусов бронежилет.

Рознь штихель штихелю…
Что обо мне выгравируют?, –
Мучается с утра психика, –
Почем фунт одноглазого цир-лиха?

Зори нынче здесь тихие…
А если в городе ситхи?!
Зная все входы-выходы,
Недели сидим в безвыходном.

Припаркован «Ниссан» и не двинуться.
Близится нисана четырнадцатое.
В белом плаще с кровавым подбоем
Только до мусорки и марш в обжитое.

В крови превышение книг и кинокартин.
Какая гадость ваш галантин!
Если клин вышибает клин,
Пусть бы отсрочил кранты карантин.

Примерять «корону» – нет в этом толка,
Но покуда жизнь за окном примолкла,
Чтоб и ныне отсрочить удары гонга –
Принимать без рецепта «Covid brevis, ars longa».

В четырех стенах и стенаниях
Читать о годах-скитаниях,
О казнях и наказаниях,
Пустынях и испытаниях…
Четыре чаши вина на Седер
Но не беседер вокруг, не беседер.

Нет опресноков – сдобрены все слезами
Тех, кому не дают проститься с гробами.
Дух весны и свободы не наполнит лёгкие
Умирающих в бессилии эпидемиологии.

Безысходен и тих ныне день Исхода,
Но тем чётче проповедь небосвода:
Чтоб беда миновала (в том и Песах, вестимо),
Встретив чужую боль, не проходите мимо!

НА « – ОЙ»

Немой город, или просто уже не мой.
Вяжущей глаз окантовкой по центровой:
Барьеры, ограды, решетки. Иду домой.
Молча. И город безмолвствует. Как понятой.

Родной город, или антигерой,
Вырастающий тенью (за прямой спиной
Моей, в четвертом поклонении коренной),
Стиснутой колумбарными плитами прифронтовой Тверской.

Словоохотливый город, охотящийся за словами, твердой рукой,
Измолчалил допросами, штрафами, гайками, сроками. И не спит конвой.
Смотрят в рот, не давая его раскрыть, лишь разинуть (для пайки, питья, смеха, и «пой, песню, пой»),
Пресекая воздушно-капельную рот в рот заразу словоизвержения за свержение – у пикета включенной трубой выхлопной.

Вразнобой город, проигравший бой
Молоткам курантов, бьющих стране «отбой»,
Только у колокола не прикушен язык бедой,
Отливающей (едино)кровным по стене крепостной, глухой.

Мощёный город, схоронивший свой голос под мостовой.
Заспанный – заживо в насыпи – растет нерасчлененный доход валовой.
Лик обезличен. Лица – по заграницам. Спешит закрыться контрольно – (не)пропускной.
На границе столицы инквизиция долго не наглядится на страницы в паспорте и в очереди на возвращение из заморских теплиц к гробницам – хоть волком вой.

Тяжелый город, наседающий головной
Болью от запаха, невымываемого поганой метлой,
Толкают зачатые за здравие и конченые за упокой,
Встречают такси цвета запаха, дорог перегной, и черный по белому шрифт повестки. В лучшем случае, новостной.

МЕТАМОРФОЗЫ КОВИДИЯ

Сколько ни проветривай, отовсюду сквозит СOVID.
«От ребёнка к миру – от мира к ребёнку» Decroly учил Jean-OVIDE.
Кажется, невыученное поставили миру на ВИД.
Ты думаешь все закончится после майских ИД?
Не спрашивай, по ком минорная токката и фуга D.

К ОВИДия «Тристии» тянет, как всех взаперти-изгнанников.
О, ВИДенный Рим! Став на время твоим избранником,
ВИДишь Москву, как Булгаков «кошмар в пиджаке и полосатых подштанниках».
ИДеалы рушатся, идеи живут всегда.
Д. – это дом на конверте, добро, на просьбу о помощи – да.

Весна 2020

Об авторе:

вернуться к списку авторов →