БОРИС ХЕРСОНСКИЙ

вернуться к списку авторов →

* * *

статистика смерти уничтожает смерть, заменяя на цифры
мысли, надежды, ужас и похоть плоти.
Давид распевает псалмы под звуки тимпана и цитры.
черный ангел Господень – в непрерывном полете.
Давид поет, и ему дано дождаться касанья
легкой руки – даже музыке нелегко сохраниться.
Ветер листает страницы Святого Писанья,
листает, листает – не может остановиться.

ВТОРАЯ ОДА ПАНДЕМИИ (6 Х 6)

1.
теперь у нас иной маскарад:
наденешь маску – и сам не рад,
вдыхаешь сквозь марлю отраву.
гуляй с собакой или один.
с тобой управится каждый кретин.
жаль, на смерть не найти управу!
2.
веселися, юный: закон таков –
вирус выкосит стариков,
выдохнет фонд пенсионный.
пространство расчищено, вымер сброд,
твоя вода, и твой кислород
твой парк или садик зеленый.
3.
веселися, юный! Екклесиаст
так писал, но добавил, что Бог воздаст
приведет на суд и посадит
на скамью на бульваре, но за спиной
черные ангелы встанут стеной,
и хабар дела не уладит.
4.
но пока суд да дело – хорош бульвар.
в ночи передача «для тех, кто стар,
для тех, кто не спит и не может
смириться с грядущим небытием,
кто забился в угол с прошлым вдвоем,
мол, кто кого подытожит».
5.
гул толпы, как мычание стад.
веселися, юный! твой маринад,
твой мангал, твой шашлык на шампуре,
твои подземелья и синяя высь,
и никто не скажет тебе – окстись!
все узнаешь на собственной шкуре.
6.
черные ангелы встанут стеной.
что будет с нами со всей страной,
с продажной сволочью жадной?
с последней Христовой неделей страстнОй,
с отравленной смертью поздней весной,
нелепой, чудной, безотрадной.

ОДА ПАНДЕМИИ

1.
«В Европе холодно, в Италии темно».
Границы на замке. Не выбраться оттуда.
Служение в церквях запрещено,
а это значит – не случится чуда.
Ни свадеб там, ни пышных похорон,
и бледна смерть глядит со всех сторон.
Мы все умрем. Но живы все покуда.
И вирусы в сиянии корон
летают средь напуганного люда.
Приходишь на вокзал, но пуст перрон.

2.
Выходишь на перрон – ты там один.
Вдыхаешь страха воздух зараженный.
Кому есть дело до твоих седин?
Бог сбережет, коль сам ты береженый.
И в тишине ты слышишь чей-то крик:
пошел отсюда! Уходи старик!
Ты лишний на пиру – вопрос решенный.
Сокрой под маской свой увядший лик!
Уйми, старик, свой разум возмущенный.
Лови свой шанс, хоть он и невелик.

3.
Бывал ли век без войн и без чумы?
Ничем не лучше этот, двадцать первый.
Мгла пала на тосканские холмы.
Что древний Рим с Юноной и Минервой?
Брат зараженный! Ты почти злодей.
Держись подальше от других людей.
И если можешь, задержи дыханье.
«Вошедшие, оставьте упованье».
У Алигьери нет иных идей.
Оставь старанья – впереди страданье,
замри, умри, а после – охладей.

4.
Увы! Заразны мысли и слова,
любой контакт – касанья и объятья,
молчим о сексе – встетишься – едва
ли сможешь верно избежать зачатья
зараза жизни, ты у нас в роду,
гляжу на поколений череду,
и думаю, что горевать не след, но
все люди иссыхают как трава,
что делать всем, исчезнувшим бесследно?
Зараза жизни не всегда права.
Ты хочешь жить? Ну что ж, хотеть не вредно,
опасен вирус, но страшней – молва.

5.
Нас вяжет вирус, что колосья – в сноп.
Объединяет без речей пространных.
Посмотришь в электронный микроскоп –
и видишь шар в венце молекул странных.
Христос сказал: пшеничное зерно
не даст плода, коль не умрет оно.
Есть время, чтоб обдумать изреченье.
Растет движенье: «вирус без границ».
В нем слиты наказанье и прощенье,
он перебежчик с миллионом лиц.
Не сеет ли Всевышнего рука
сей многомудрый шарик РНК?

6.
«В Европе холодно, в Италии – темно».
В мозгу смятенье и в ногах – усталость.
Все сущее коль живо, то больно.
Опаснее – мужская стать и старость.
Мы уязвимей наших юных жен.
Наш гендер от рожденья заражен.
Быть может завтра мы в жару сгорим.
Взывает итальянец: мама миа!
Вот Апполон приводит музу в Рим
и имя этой музы – Пандемия.
Она в объятьях держит шар земной.
Что сделаешь ты, милая, со мной?

* * *

что нового? только новая ночь без сна.
в небе луна для человека, что для рыбы – блесна.
возьмешь наживку и попал на крючок,
как ставридка или бычок.
но бычок не клюет на блесну, не так уж он прост.
ему подавай на крючке креветочный хвост.
что нового? только новая ночь без сна.
за окном хоть холодная, а все же весна.
весна почти без любви. война почти без потерь.
бессонница для стариков. сон для сонных тетерь.
разруха и стройка одно и то же теперь.
что нового? только море, до которого не дойти.
что нового? только счастье, которого не найти.
что нового? цены на рынке опять поднялись.
что нового? темные мысли – откуда только взялись.
холодная старость – какая в ней новизна?
хорошая новость – весна, пусть холодная, все же – весна.
что нового? карантин. границы опять на замок.
что нового? ты один и, кажется занемог.
под мышку поставил термометр но не поднялась ртуть.
сестра моя, жизнь, немного со мной побудь.
что нового? только статистика за ушедшие дни.
что нового? были деревья остались пни.
ждут, когда приедут к ним корчевать.
что нового? третий рим а четвертому не бывать.
и если вдуматься для чего нам был третий рим,
если первый прекрасен и неповторим.
что нового? опустел храм Святого Петра.
в остальном сегодня будет то же, что и вчера.

* * *

отмахнуться от вируса отсидеться дома
лучше скука дома чем в реанимации кома
лучше дышать перегаром чем искуственным аппаратом
знал бы вирус нас лучше не связался бы с нашим братом
но он связался поскольку он знает плохо
тех кто лежит и ни выдоха сделать ни вдоха
с каждой клеткой связался взломав оболочку
вот и слушай его как в советское время радиоточку
все делается в китае дешево и сердито
красной нитью протянуто белыми нитками шито
снятся люди в масках вроде как в балаклавах
сидят и едят сквозь марлю в «китайських стравах»
между колен у каждого зажата бейсбольная бита
атрибут невеселого постсоветского быта
это что-то вроде русской весны из китая родом
девушка раздевается раздувается с каждым годом
так все сложилось крест-накрест так повелось веками
умирать под иконами дома с чисто вымытыми руками

* * *

Посадили в скорую помощь. Отправили на карантин.
Содрали кожу и вместо нее напялили дерматин.
Вставили вместо хрусталиков стекла от старых очков.
В глазах ни страха, ни совести, ни радужек, ни зрачков.
Загипсовали ноги. забинтовали рты.
Какие прекрасные лица – ни одной знакомой черты.
На каждый зуб – коронку, на каждый язык – кондом,
чтоб не принесли заразу в наш общий стерильный дом.

* * *

Ни самолетом по воздуху, ни поездом по земле,
ни при полуденном свете, ни в полуночной мгле.
Хочешь – птицей лети, или пешком иди.
Счастливого всем пути. КПП – впереди.

Тишина. Слышен только бой городских часов.
Выходить бесполезно. Все заперто на засов.
Поезда отдыхают в депо. Самолеты в аэропорту.
Пограничник за желтой чертой. Не преступай черту.

Это такая чума. Смотри, не сойди с ума.
Была бы еда для тебя и для кошки твоей корма.
Эпоха нынче не та, чтоб держать голодным кота.
Холодильник полон. В голове – пустота.

Ни секретарь обкома, ни полоумный мент
не сделали с нами, что вирус сделал в один момент.
Ни соборный вечерний звон, ни базарный утренний гам.
Сидим, как будто бы связаны по рукам и ногам.

Потому-то, что жизнь дорога – вот и вся недолга,
страх вышел из берегов. Надо ввести в берега.
Маски на лицах – что кляпом замкнуты рты.
Главный закон – не преступай черты.

Там, за желтой чертой, хлеб черствый и чай спитой,
там человек страдает куриною слепотой,
там старый советский сексот грешную душу пасет
там теля двух маток сосет, но это его не спасет.

* * *

вирус тоталитарен – прорвав оболочку
он проникает и подчиняет каждую клетку
он превращает комнату в камеру-одночку
возвращая нас под пяту к усатому предку
он закрывает границы он разлучает пары
он сметает продукты с полок поганой метлою
он превращает кровати в больничые нары
он заставляет товары проносить под полою
он озлобляет соседей когда б не боязнь заразиться
они перегрызли бы горло друг другу
вирус всем рулит он искажает лица
как на прогулке зэки мы стали ходить по кругу
вирус вождь он тюремщик он вертухай попробуй
не подчинись подыхай с лицом искаженным злобой
он забирает все а взамен отдает приказы
всем сидеть в одиночках и бояться заразы

10-17 марта 2020

Об авторе:

вернуться к списку авторов →